Судьбы строителей Ладожского канала

О СОБЫТИЯХ НА БОЛЬШОМ КАНАЛЕ СПУСТЯ ДЕСЯТИЛЕТИЯ
 

Ладожский канал, великий российский труженик, на многие годы стал главной дорогой, связывавшей Петербург со страной. По этой дороге шло все нужное городу: съестные припасы для жителей, металл для его молодых заводов и верфей, лес — строителям, оружие и порох — армии, готовой всегда защитить столицу.

Судьба людей, создавших канал, сложилась по-разному: у одних вполне заурядно, у других — во взлетах и падениях, у третьих — страшно, по мерке своего сурового времени. Захар Смирной и Аким Чертопрудов долго еще работали на канале, — русло, так же как плотины и шлюзы, постоянно надо было осматривать, подновлять.

Захар после смерти Дарёнки остался навсегда бобылем.

О Егоре Шеметове не известно ничего. Затерялся его след в мире, как и у неисчислимого множества других работных.

Трагически закончилась жизнь раскольничьего старосты Ивана Круглого. Стали явными его разговоры об антихристе и противлении властям. Круглого, «яко сосуд непотребный и зело вредный», заковали в ручные и ножные кандалы и бросили в Шлиссельбургскую крепость — ее молчаливые стены вздымаются чуть не рядом с Невским шлюзом Большого канала. Иван отказался от исповеди. Его замуровали в каменный мешок, оставив малый проем, чтобы можно было просунуть ломоть хлеба. Круглой не брал еды. Через месяц разобрали кладку и увидели, что узник «явился мертв»...

Механик Гавриил Андреевич Резанов прожил долгую жизнь и всю ее разделил между работой на Ладожском канале и воинской службой. Известно, что он делал гидротехнические изыскания в бассейнах Волхова и Волги. Затем руководил исправлением обходного канала.

С началом войны, впоследствии названной Семилетней, Резанова как военного инженера отозвали в действующую армию. Он прошел с полком всю Восточную Пруссию. Из-под Берлина был снова возвращен на Большой канал и назначен его генерал-директором.

Ганнибала Абрама Петровича ждали новые испытания — так уж, видно, ему было «на роду написано». В Пернов, в кондукторскую школу, он приехал с молодой женой, красавицей Евдокией. Но красавица не любила его, и очень скоро оказалось, что она неверна мужу—«понеже арап и не нашей породы». Второй брак с пасторской дочкой Христиной был более счастливым. Она родила ему одиннадцать детей, из которых первенец Иван стал впоследствии знаменитым генералом, героем Наварина и Чесмы.

Абрам Петрович некоторое время служил ревельским обер-комендантом, затем командовал инженерным корпусом. А в шестидесятых годах принял от Резанова начальство над Большим каналом. В эту пору он часто жительствовал на ладожском подворье, которое уже называлось Ганнибаловским.*

Именно здесь в именинный день встретились два седых инженерных генерала. Гавриил Андреевич подарил старому товарищу бережно сохраненный портфельчик зеленого сафьяна. Абраму Петровичу дорога была эта память пережитого.

К зрелым годам и особенно в старости Ганнибал стал неуживчив, тяжело гневлив, несправедливо жесток даже к близким людям...

Совершенно удивительным образом сложилась дальнейшая судьба канального директора Бурхарда Кристофа Миниха. Кажется, никого мутные волны дворцовой жизни не возносили столь высоко и не бросали в такую глубокую пучину.

После многих лет, отданных инженерству, Миних снова взял шпагу в руки. Уже фельдмаршалом в 1735—1739 годах водил войска против турок. Он трижды вторгался в Крым. В Яссах отпраздновал покорение «молдавского княжества». Полки, вернувшиеся в столицу из турецкого похода, были встречены звоном колоколов. По примеру древних римлян, отмечавших победы лавровыми венцами гвардейские офицеры украсили шляпы «кукардами из лаврового листа», на что были израсходованы все запасы дворцовой кухни. Солдаты же имели «кукарды» попроще, из елового лапника.

Во дворце шли шумные празднества. Снег на Неве почернел от непрерывных салютов... А во всей России, в крестьянских семьях лили слезы вдовы и сироты по своим кормильцам. В крымских степях, у стен турецких крепостей легло более ста тысяч русских солдат. Добытая великой кровью победа не принесла славы Миниху. Да и победа обернулась миром, который будущие историки назовут бездарным. По договору с турками русский флот не имел даже права находиться в Черном море...

Зимний праздник в Петербурге оказался последним в жизни императрицы Анны. В 1740 году она умерла. Эта смерть, казалось бы, перевернула одну из самых кровавых страниц российского самовластья. Но это было не так. Началась новая полоса междуцарствия.

За три месяца до кончины императрицы у ее племянницы Анны Леопольдовны родился наследник, царевич Иоанн, по отцу — Антонович. (Знатное боярство по-прежнему не признавало права на престол за дочерьми Петра Первого.)

В октябре 1740 года младенец Иоанн был объявлен императором, а регентом при нем — всеми ненавидимый Бирон. И вот тогда наступает великий час в жизни Бурхарда Кристофа Миниха. Он становится во главе заговора против Бирона. Поднимает Преображенский полк и арестовывает регента. Бирон отправлен в крепость, а оттуда — в сибирский город Целым.

Миних ликует недолго. Он правит делами при новой регентше, матери Иоанна. А в ночь на 25 ноября 1741 года гвардия возводит на трон Елизавету Петровну. Грудной император свергнут. Миних арестован.

В сумрачный январский день 1742 года на Сенатской площади в Петербурге вокруг помоста, обтянутого черным сукном, выстроились войска. Под барабанный бой объявлена сентенция: разжалованному фельдмаршалу, обвиненному в измене трону, — смертная казнь. Миних поднимается на эшафот.

Внезапно обрывается дробь барабанов. В наступившей тишине слышно, как шелестит бумага в руках обер-прокурора. По монаршей милости Миниху дарована жизнь. Вместо казни — вечная ссылка в Сибирь. В ссылке он пробыл двадцать лет. Годы тяжелых испытаний не ожесточили его... Сутулого старика в крестьянском полушубке встретили на окраине Петербурга сын и внучка.

Снова Христофор Антонович становится директором Ладожского канала. Ганнибал вместе с Минихом проехал все русло, от Волхова до Невы. Об этой поездке позже Миних писал:

«По крайней мере тридцать раз выходил я на берег, чтобы осмотреть все шлюзы. Я нахожу в сем занятии ту же радость, какую чувствовал за сорок два года перед сим, когда приступал к деланию канала».

Возможно, в старости неудачливый фельдмаршал понял, что истинное его призвание — не поле боя, а леса строительства, не воинская диспозиция, а инженерный чертеж.

Но жизнь уже кончалась.

Миних успел еще сделать рисунки всех шлюзов и соединить их в альбом, который назывался: «Собрание шлюзов и работ Большого Ладожского канала».

* Поселок Ганнибаловка и в настоящее время существует в Ленинградской области на Ладожском озере.